Здесь я должна была начать разглагольствовать о себе. Прекрасная жизнь, интересные события, увлечения и конечно же я - лимитная личность. Бред и только. Моя жизнь никого не интересует, я живу только ради себя. Обычная, не запоминающаяся и скрытая от других. Масса таких же как и я - обыденных, простых и даже скучных. Давно не горит, не сияет и не хочет.
Своя/чужая.
воскресенье, 06 июля 2014
14:36
Доступ к записи ограничен
falling down my pathetic king
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
пятница, 20 июня 2014
falling down my pathetic king
Обожаю свою подругу.
Она постоянно придумывает что-то новенькое для моих персонажей.
В этот раз готовится очешуенный микс "Феникс" к одноименному фанфику.
Боже! Я жду с нетерпением, а пока обложка от моего любимого выдумщика.
Самое замечательное, что Роуз не нужно ничего объяснять, она понимает как должен выглядеть персонаж, лишь по паре предложений диалога.
+
Она постоянно придумывает что-то новенькое для моих персонажей.
В этот раз готовится очешуенный микс "Феникс" к одноименному фанфику.
Боже! Я жду с нетерпением, а пока обложка от моего любимого выдумщика.
Самое замечательное, что Роуз не нужно ничего объяснять, она понимает как должен выглядеть персонаж, лишь по паре предложений диалога.
Вся суть в душе.
***
+
понедельник, 16 июня 2014
23:14
Доступ к записи ограничен
falling down my pathetic king
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
воскресенье, 23 февраля 2014
falling down my pathetic king
Меняю дизайн, устала от вечной темноты. Весна - оно и понятно, хотя за окном температура колеблется от минус пяти, до плюс восьми. И никакого весеннего, свежего настроения. Наоборот глаз уже замылен вечной грязью, кислыми минами и постоянными осадками в виде беспроглядного тумана и пелены дождя, а потом мокрой каши из снега. Микс из саундтреков к фильмам наполненный драматизмом, свежая еда в виде сборника стихов Йоси Бродского, очередной фильм шведской киностудии и пара фб на тамблере, так что бы не заскучать и не покрыться плесенью. Нет никаких сил дописывать то что начинала когда-то, настроения нет даже на написание конспектов - ахтунг! сессия в апреле. Только пить чай, только лежать на диване и пялиться в электронного друга, то и дело лениво почитывая опусы из Киева. Надо бы выписать себе пинка ради предстоящей сессии, а то так совсем немного осталось до того момента как я рвану в лес и влезу в берлогу.
Цены опять поднялись... Посылка лежит где-то в районе Вильнюса и даже не думает торопиться прийти вовремя, вторая судя по всему тоже где-то устала в дороге. С текущим заказом опять какая-то беда, все что было оплачено в течении двух дней, на счет до сих пор не зачислено и я как обычно жду истечения срока и возможной аннуляции. На счет икс бокса опять филонила и не позвонила в мастерскую, хотя даже не хочется нервы себе рвать. Когда надо менять голову, значит надо менять голову и никакая дистанционная помощь тут не в силах воскресить гроб. Хочешь три раза стучи, хочешь разбирай - замечательные рекомендации мастера, просто чудеса! И лежит мой скайрим тихо себе на полочке дожидаясь когда в этой гребаной мастерской поменяют сотрудников!
Мама притащила флаера секций, единственная к чему лежит душа это смешанные боевые, но возможно что я как обычно пролечу с обследованием. После сраного баскетбола и травмы, я теперь вообще не ощущаю себя на все сто. Хотя прекрасно понимаю что самое страшное позади и большая часть того что могло вообще произойти с мисс супер неудачница не случилось, я все равно боюсь. Мне страшно ломать кости, мне страшно даже думать о том что я причиню вред организму нагрузками и мало ли что. Хз я мнительная. Пойду в кружок лепки из пластилина, хотя там тоже можно стеком порезаться или чего хуже, в глаз попасть.
Поплакалась хз зачем это вообще надо было, я ведь как Шварц - непробиваемый скала.Лох блин.
Цены опять поднялись... Посылка лежит где-то в районе Вильнюса и даже не думает торопиться прийти вовремя, вторая судя по всему тоже где-то устала в дороге. С текущим заказом опять какая-то беда, все что было оплачено в течении двух дней, на счет до сих пор не зачислено и я как обычно жду истечения срока и возможной аннуляции. На счет икс бокса опять филонила и не позвонила в мастерскую, хотя даже не хочется нервы себе рвать. Когда надо менять голову, значит надо менять голову и никакая дистанционная помощь тут не в силах воскресить гроб. Хочешь три раза стучи, хочешь разбирай - замечательные рекомендации мастера, просто чудеса! И лежит мой скайрим тихо себе на полочке дожидаясь когда в этой гребаной мастерской поменяют сотрудников!
Мама притащила флаера секций, единственная к чему лежит душа это смешанные боевые, но возможно что я как обычно пролечу с обследованием. После сраного баскетбола и травмы, я теперь вообще не ощущаю себя на все сто. Хотя прекрасно понимаю что самое страшное позади и большая часть того что могло вообще произойти с мисс супер неудачница не случилось, я все равно боюсь. Мне страшно ломать кости, мне страшно даже думать о том что я причиню вред организму нагрузками и мало ли что. Хз я мнительная. Пойду в кружок лепки из пластилина, хотя там тоже можно стеком порезаться или чего хуже, в глаз попасть.
Поплакалась хз зачем это вообще надо было, я ведь как Шварц - непробиваемый скала.
пятница, 04 октября 2013
falling down my pathetic king
В трех актах нашей жизни я разбираюсь куда лучше чем в собственной пьесе с одним началом и трагическим концом. Никто не любит быть никем, брошенным на перепутье судеб. Я же по собственной инициативе осталась совершенно одна.
Это комната пуста и холодна. Она большая, но вся какая-то неуютная. В ней есть несколько окон которые мне пришлось забить досками снаружи, закрасить кровью изнутри. В ней есть пол, только он не деревянный как многим привычно, он засыпан черной, сырой землей принесенной с кладбища. Есть стены из монолитных, многовековых каменных плит и плывущие по ним разводы крови давно уже не освежают это место. Запах здесь наполнен разложением и криками мольбы, вкусом металла на заиндевевших губах и предрассветной мглой. Здесь всё пропитано страхом смерти и ничего кричащего о помощи. По мнению многих пол моей комнаты должны украшать дорогие ковры, красивая мебель на витиеватых ножках, а есть только старый гроб покоящийся в углу комнаты и несколько дряхлых подушек оттуда. Здесь нет света от электричества, не проникают от солнца лучи; только мрачное свечение сотен свечей в ржавых канделябрах с паутиной на них. Здесь нет гостей и не проводятся званые ужины, единственное блюдо в моем меню - свежая кровь. Сюда никто не ходит, а если вдруг и забредает, то обязательно найдет свою мучительную смерть. Голодные Церберы опасны как ночью, так и днем. Это место называется Адом и я хочу ходить в гости к соседям. Устраивайтесь поудобнее в своем гробу, скоро трупное разложение заберет и вас. А вся ваша красота, будет в моих иссохших пальцах и я вольна делать то, что захочу.
Черная вдова плетет свою паутину сотканную из тысяч смертей.
falling down my pathetic king
Не исчезай, прошу просто мелькай всегда у меня во взгляде. Отражайся от витрин этих фешенебельных небоскребов, умоляю не растворяйся. Мне так сложно дышать, в грудь уже давно больно впиваются сваи тобой построенных мостов. Так больно, но еще можно дышать. Уверяю себя, ты ведь рядом?
Я говорила себе что будет больно вдыхать морозный воздух, я ведь врала. Больнее стучать в замерзшие ворота чужих душ стертыми костяшками пальцев. Очень больно. Ты не открываешь мне двери, я пожалуй войду сама, без приглашения. Ты всегда считал меня девочкой попавшей в беду и почему-то никогда не спасал. Ты всегда думал что это делает кто-то еще, кто-то достойный меня, но это всегда делала я. Собственными руками, и неважно что каждый раз больнее чем в предыдущий.
Разожгу костер из собственной одежды и угасающей любви, и противясь всем твоим гневным крикам буду танцевать, громко смеясь назло. Твои глаза нальются червоточиной ярости, и мой смех эхом прокатится в твоей черепной коробке. Ты жалел? Ты всегда жалел! А теперь моё время играть. Разолью тягучую нефть под твоей входной дверью и брошу тлеющую спичку. Гори ясно! Теперь я надеюсь тебе все ясно! Ты никогда не отмоешься от черного позора грязью приставшего к твоим рукам. Я прикажу кучеру запречь самых лучших лошадей и пусть они топчут тебя своими острыми копытами...
Кто я и как меня назвали при рождении? Серийный убийца и пожиратель чужих душ?! Закрой глаза свои мальчик, моими окровавленными ладонями. Лови свинцовые пули своими зубами, жди очереди. Жди её.
среда, 02 октября 2013
falling down my pathetic king
Воздушные замки. Спроси меня как взорвать эти чертовы мечты ни о чем. Ты надоел мне в моих же снах. Хотела бы прогнать прочь, но я совсем не знаю тебя. Имя и больше ничего существующего. Можно ли влюбиться в имя которому больше тридцати двух лет? Тебе ведь снится что-то другое, а мне снишься ты. Это страшно, поверь мне. Мы все люди, но мне иногда кажется что земля наполнена лишь трупами. Умные глаза смотрят устало, остальные собирают в кучу домыслы о тебе и обо мне. Говорят ли они тебе все в глаза, или как и все остальные плюют в спину? Кто мы? Заслужили ли мы?
Я знаю что каждую ночь умираю в собственных снах. Просыпаюсь ли я? Или та боль что чернеет в груди, лишь жалкое подобие реальности? А может все просто сон? Как мне проснуться, скажи. Почему я должна быть измученной тобой во сне? Почему так?!
Сердце гулким эхом стучит в висках, в горле разливается вкус крови, на зубах чувствуется мелкий песок. Падала ли я? Определенно я и не поднималась. Ты ведь врач, жаль только что не психиатр. Вырежи мне легкие хирург, окуни меня в формалин и забудь лет на двадцать, когда я стану пеплом из костей. Найди меня и развей по обочине моих несбывшихся надежд. Не нужно только запоминать моего имени, будет отчего-то сквозить в сердце, если только ты его еще не съел на завтрак. А может мы заживем как нормальные люди?! Нет! Каннибалы человеческих душ загубившие себя, долго и счастливо не живут. Пусть в следующем сне мы сядем ужинать, я буду подливать тебе нечто отдаленно напоминающее гранатовый сок и ты будешь дивиться тому как прекрасны мои длинные пальцы, намертво вцепившиеся в подлокотник старого кресла. Я буду смотреть на тебя глазами полными черных теней и улыбаться той помадой, оттенок красного который мне совершенно не подходит. Возможно ты больше не будешь молчать, хотя я не стану говорить с тобой, ведь на ужин я подам свой собственный язык. Ибо мне больше нечего сказать, идиллия разрушится, я не поднимусь с кресла, ведь ты привязал меня к нему нитками. Будешь ли ты сидеть напротив меня и смотреть как в прошлый раз? Определенно точно, просто твои глаза такие красивые в свете безмолвного крика.
До утра осталось не так уж и много времени. Мы еще успеем поговорить в тишине молчания. Разведи огонь под моими ступнями... А потом проваливай прочь, садись на скамейку запасных и держи крепко свою клюшку, потому что я приду что бы забить шайбу в твои ворота. Я буду приходить каждый раз, когда ты снова покинешь меня. В этих снах я знаю лишь одно, мы не скоро проснемся. Однажды я просто не позволю открыть тебе глаза, потому что я уже чувствую как этот долгий сон перестает пахнуть реальностью. Здесь мы были живы, здесь мы могли бы жить наедине друг с другом. Но мир не позволяет, солнце вытягивает нас в полуденный холод осени и обжигает лучами. Однажды я украду эту звезду и разотру её в блестящий порошок, но в этом однажды тебя не будет рядом со мной.
Я знаю что каждую ночь умираю в собственных снах. Просыпаюсь ли я? Или та боль что чернеет в груди, лишь жалкое подобие реальности? А может все просто сон? Как мне проснуться, скажи. Почему я должна быть измученной тобой во сне? Почему так?!
Сердце гулким эхом стучит в висках, в горле разливается вкус крови, на зубах чувствуется мелкий песок. Падала ли я? Определенно я и не поднималась. Ты ведь врач, жаль только что не психиатр. Вырежи мне легкие хирург, окуни меня в формалин и забудь лет на двадцать, когда я стану пеплом из костей. Найди меня и развей по обочине моих несбывшихся надежд. Не нужно только запоминать моего имени, будет отчего-то сквозить в сердце, если только ты его еще не съел на завтрак. А может мы заживем как нормальные люди?! Нет! Каннибалы человеческих душ загубившие себя, долго и счастливо не живут. Пусть в следующем сне мы сядем ужинать, я буду подливать тебе нечто отдаленно напоминающее гранатовый сок и ты будешь дивиться тому как прекрасны мои длинные пальцы, намертво вцепившиеся в подлокотник старого кресла. Я буду смотреть на тебя глазами полными черных теней и улыбаться той помадой, оттенок красного который мне совершенно не подходит. Возможно ты больше не будешь молчать, хотя я не стану говорить с тобой, ведь на ужин я подам свой собственный язык. Ибо мне больше нечего сказать, идиллия разрушится, я не поднимусь с кресла, ведь ты привязал меня к нему нитками. Будешь ли ты сидеть напротив меня и смотреть как в прошлый раз? Определенно точно, просто твои глаза такие красивые в свете безмолвного крика.
До утра осталось не так уж и много времени. Мы еще успеем поговорить в тишине молчания. Разведи огонь под моими ступнями... А потом проваливай прочь, садись на скамейку запасных и держи крепко свою клюшку, потому что я приду что бы забить шайбу в твои ворота. Я буду приходить каждый раз, когда ты снова покинешь меня. В этих снах я знаю лишь одно, мы не скоро проснемся. Однажды я просто не позволю открыть тебе глаза, потому что я уже чувствую как этот долгий сон перестает пахнуть реальностью. Здесь мы были живы, здесь мы могли бы жить наедине друг с другом. Но мир не позволяет, солнце вытягивает нас в полуденный холод осени и обжигает лучами. Однажды я украду эту звезду и разотру её в блестящий порошок, но в этом однажды тебя не будет рядом со мной.
Эта осень давит мне в плечах. Сбрось её.. Сбрось, прошу.
falling down my pathetic king
В цепи, цепи и кольца.
Целься, стреляй в моё солнце,
Добивай меня, чтобы не было больше.
Целься, стреляй в моё солнце,
Добивай меня, чтобы не было больше.
Мне страшно. Действительно страшно от того что у людей,
Только вот проблема в том что ни в 15, ни в 20, ни в 25 ты никому не нужна. Вокруг есть намного красивее, стройнее, лучше. Все упирается в стандарты модного глянца и им же кончается. Только вот что через тех же самых 5 лет, тебе даст потасканная блондинка? В голове опилки не беда! Если твои зубы чуть кривее чем у остальных, волосы пушатся от ветра, а не идеально лежат на грациозных плечах, у тебя есть пара болячек и тонкие губы, все ты - брак. Девочки сходят с модных глянцев с ума. Я без ума от настоящих людей, без масок, без излишней красоты и пластмассы.
Мы разлагаемся. Раньше чинили, теперь просто выбрасывают не заботясь ни о чем. Скитайся душенька, бей ветер сквозь ребра. И мы находим - на улицах, в метро, в магазинах, где угодно вот только не для жизни, для собственной смерти рано или поздно. Живем с нелюбимыми, будучи нелюбимыми. Наши дети нас не станут благодарить. Оглянись вокруг и увидишь все собственными глазами. Только кому интересно о том что ты плачешь...
Под завалами в тёплых сомнениях
Рисовала твои откровения
В иероглифах,
В строгих столбиках.
Рисовала твои откровения
В иероглифах,
В строгих столбиках.
Сдохну в одиночестве. Как здорово плакаться в интернетную жилетку зная что все пройдут мимо, ибо совершенно не хочется сожаления и участия. Хочется спать, читать дурацкую книжонку, пересматривать фильмы ни о чем и провожать взглядом мимо уходящую жизнь. Мелькаем на билбордах в собственной голове. Только ночью, когда голова касается жесткой подушки, мозг услужливо подкидывает ту жизнь которую хочешь. И тогда все не пролитые слезы соприкасаются с разгоряченной кожей шеи, ты вздрагиваешь и мнешь наволочку, понимая что кусок ткани ни в чем собственно не виноват. Но ты остервенело рвешь ткань сдирая мягкую кожу пальцев с аккуратным, неброским маникюром.
Хочу настоящей трагедии, такой что бы с криками, с импульсивными решениями и закатами солнца ледяным вечером. Хочу кричать, топтать и снова склеивать. Но потом понимаю что устала просто от одиночества, просто от того что все считают что пора, что давно уже нужно. Все считают нелюдимой, какой-то ненормальной. А я лишь киваю головой, теряя суть их разговоров о себе. Знаю что каблуки можно не одевать, парадная одежда с красивыми рукавами давно отправлена в утиль и легкие уже совсем окоченели. Можно не расчесывать длинные волосы, что толку когда ветер путает едва заметную укладку и я похожа на пугало с этими паклями. Что толку наряжаться в красивую обертку. Все равно, пусть встречают как хотят, ведь все равно скоро они выпроводят меня вновь. Прочь, вон за дверь! Как здорово рыдать на морозе.
Моя жизнь не похожа на карусель, в ней только единственная хромая лошадь и та я сама. Захлебываюсь грязью рутины и тихо колю себя булавкой, что бы знать где реальность а где сон. Мои сны совсем перестали быть четкими, красивыми и добрыми. Раньше, я ложилась спать зная что встречу лучшее время, лучший мир, а сейчас - ноль. Дело не в том что я по соционике Габен, по куче тестов еще кто-то, по гороскопу скорп. Дело в том что я потеряла карту этого гребаного мира.
Завтра не будет лучшего дня. Завтра просто придет рассвет, все начнется опять.
вторник, 01 октября 2013
falling down my pathetic king
Больше нет. Больше ничего нет. В принципе так даже и лучше. Ничего не нужно, никому не надо. Это не радует, но и не печалит. Давно уже ничего нет.
Хочу построить для себя убежище. Определенно точно оно будет из камня. Никакого дерева, никакого металла и стекла, никакого пластика тем более. Просто сырой, холодный камень и на голой земле шкура медведя. Хочу что бы пропахло чужой запекшейся кровью, хочу что бы воняло гарью костра и ледяным, осенним ветром. Не хочу чувствовать тепло солнечного света, хочу знать что оно не сможет разбить на тысячи осколков мрамор бледной кожи. Хочу видеть в непроглядной тьме ночи и не шевелиться, даже не дышать. Пусть мир остановится, замрет. Осколком камня буду чертить рваные линии чужих смертей на стене окропленной кровью. Алые разводы будут тянуться по всему периметру и вонь будет стоять ужасная. Никто не почувствует её, пока я сама не позволю. Приближение = смерть.
Губы вымазанные черной краской, зеленые глаза давно пожухли как листва на холодном воздухе и длинные волосы все сильнее путаются с каждым порывом ветра. Раскинув в стороны длинные, исхудавшие руки взмываю в небо. Непроглядная тьма сжирает меня, выплевывая на черный небосвод белоснежный огрызок Луны.
Темнота - это я. Ты будешь бояться меня. Тебе будет чудиться в каждом зеркале моё отражение с бездонной пропастью черных глаз. Ты станешь кричать? И когда ты будешь кричать, никто не услышит. Я не позволю твоему драгоценному крику быть пролитым напрасно. Ты моё убежище,
Ты умрешь. Но возродишься, что бы начать жизнь в убежище, теперь принадлежащем и тебе.
среда, 25 сентября 2013
falling down my pathetic king
И если бы дело было только во мне, всё стало бы куда проще.
Дело не в том что я не стремлюсь в свои годы сделать жизнь ярче, разнообразнее. Всем кажется что мне проще спать до полудня, потом заваривать черный чай и не спеша пить его в обнимку с любимой книгой или очередным скучным сериалом. Я давлюсь от скуки в своей жизни. Однообразные дни сменяются однообразно прожитыми месяцами, а после и годами. Дело не в том что мои стремления всегда начинаются со слов - мне все равно, мне лень и т.п. Дело в том что нет нужных людей. Сами по себе эти люди ничего не значат в моей жизни, впрочем как и я для них остаюсь серой, скучной массой с угрюмой маской на лице. Сидишь себе спокойно в своей ракушке и мечтаешь о переменах, ничего не делая для этого. Такая молодец. Потом одолевают смутно грустные мыслишки что так и останешься в полном одиночестве.
Но осень льет проливными дождями, срывает с головы фетровые шляпы и несет их ветер куда подальше, как можно дальше. Я зачем-то одеваюсь потеплее, закутываю больное горло вязаным шарфом и медленно бреду по проторенной дорожке в лес. Одна, наперевес с блокнотом и парой ручек в кармане карго.
Мыслей целый рой, вырвать что-то одно просто не получается. Нарочито медленно жую их как жвачку, руки в это время намертво вцепились в бумагу и чертят лесной пейзаж, огибая пару скрюченных деревьев и покатый склон, плывущий прямо в черную, водную гладь реки. Ветер бездушно врывается в самую душу, он морозным дыханием пробивает на дрожь и устало цепляясь за ребра, окутывает легкие пробивая их панцирь. Ветер хочет забраться прямо в сердце.
Наверное я совсем придираюсь. Но сайты знакомств, на которых люди в стиле рыночных отношений диктуют свои правила, меня основательно раздражают. Куда делись обычные, простые люди без заморочек и ухищрений? Куда делась искренность в разговоре? Кто вы, люди-агрессоры? Кто вы, люди-арендаторы? Мне неприятно знакомиться и нет здесь никаких сожалений, увы. И ведь правда, проще укутаться в теплый плед и положить голову на подушку читая очередную книгу, где у всех все хорошо.
Дело не в том что я не стремлюсь в свои годы сделать жизнь ярче, разнообразнее. Всем кажется что мне проще спать до полудня, потом заваривать черный чай и не спеша пить его в обнимку с любимой книгой или очередным скучным сериалом. Я давлюсь от скуки в своей жизни. Однообразные дни сменяются однообразно прожитыми месяцами, а после и годами. Дело не в том что мои стремления всегда начинаются со слов - мне все равно, мне лень и т.п. Дело в том что нет нужных людей. Сами по себе эти люди ничего не значат в моей жизни, впрочем как и я для них остаюсь серой, скучной массой с угрюмой маской на лице. Сидишь себе спокойно в своей ракушке и мечтаешь о переменах, ничего не делая для этого. Такая молодец. Потом одолевают смутно грустные мыслишки что так и останешься в полном одиночестве.
Но осень льет проливными дождями, срывает с головы фетровые шляпы и несет их ветер куда подальше, как можно дальше. Я зачем-то одеваюсь потеплее, закутываю больное горло вязаным шарфом и медленно бреду по проторенной дорожке в лес. Одна, наперевес с блокнотом и парой ручек в кармане карго.
Мыслей целый рой, вырвать что-то одно просто не получается. Нарочито медленно жую их как жвачку, руки в это время намертво вцепились в бумагу и чертят лесной пейзаж, огибая пару скрюченных деревьев и покатый склон, плывущий прямо в черную, водную гладь реки. Ветер бездушно врывается в самую душу, он морозным дыханием пробивает на дрожь и устало цепляясь за ребра, окутывает легкие пробивая их панцирь. Ветер хочет забраться прямо в сердце.
Наверное я совсем придираюсь. Но сайты знакомств, на которых люди в стиле рыночных отношений диктуют свои правила, меня основательно раздражают. Куда делись обычные, простые люди без заморочек и ухищрений? Куда делась искренность в разговоре? Кто вы, люди-агрессоры? Кто вы, люди-арендаторы? Мне неприятно знакомиться и нет здесь никаких сожалений, увы. И ведь правда, проще укутаться в теплый плед и положить голову на подушку читая очередную книгу, где у всех все хорошо.
falling down my pathetic king
Поеду в Киев, куплю себе адекватные акварельные краски. В моём городе выбор не велик и все что есть в магазине, есть у меня дома. Всякой фигни мне достаточно иметь, уже складывать некуда. Хорошо хоть кисти успела купить по какой-то немыслимой акции за сущие копейки и качество на гуд, даже с плюсом. Нет, не то что бы я рьяный поклонник рисования, но если мне взбредет в голову что вот именно сегодня, именно в этот момент я хочу рисовать нормальной акварелью, то так тому и быть. А художник я от слова - худо.
Ладно хоть спонсируемы мои желания, а то бы в раковине наступила буря. Летали снаряды, орали кошки и я главный генерал объявляла бы каждые пять-десять минут войну и через каждые пять-десять минут перерыв на какао.
Хочу ещё наконец пойти в бассейн. Бутерброды - ван лав! Нет, не то что бы я порядком разжирела, но в своём уме я еще нахожусь. Хотя опять же никуда не пойду как и в прошлый раз, у меня же есть беговая дорожка/пылесборник. Все это никуда не пойду оттого что либо лень высовывать нос из дома, либо из-за того что там ведь будут люди! Капец.. Они же живые. Вот именно поэтому мне чужды всякие там секции и фитнесы. Але оп, будем проводить дома. Не зря же я притащила в свою обитель коврик для йоги, на котором отлично засыпается.
И может быть завтра вечером я кинусь в ещё одну крайность, но об этом завтра вечером. Если конечно эта крайность не доведет до перечитывания какой-нибудь дурацкой книжонки или просмотра очередного мультфильма.
поскрипим: любимый Носферату, обожаемая мною книга.
Ладно хоть спонсируемы мои желания, а то бы в раковине наступила буря. Летали снаряды, орали кошки и я главный генерал объявляла бы каждые пять-десять минут войну и через каждые пять-десять минут перерыв на какао.
Хочу ещё наконец пойти в бассейн. Бутерброды - ван лав! Нет, не то что бы я порядком разжирела, но в своём уме я еще нахожусь. Хотя опять же никуда не пойду как и в прошлый раз, у меня же есть беговая дорожка/пылесборник. Все это никуда не пойду оттого что либо лень высовывать нос из дома, либо из-за того что там ведь будут люди! Капец.. Они же живые. Вот именно поэтому мне чужды всякие там секции и фитнесы. Але оп, будем проводить дома. Не зря же я притащила в свою обитель коврик для йоги, на котором отлично засыпается.
И может быть завтра вечером я кинусь в ещё одну крайность, но об этом завтра вечером. Если конечно эта крайность не доведет до перечитывания какой-нибудь дурацкой книжонки или просмотра очередного мультфильма.
поскрипим: любимый Носферату, обожаемая мною книга.
вторник, 24 сентября 2013
falling down my pathetic king
Откуда-то из шкафа-купе (за неимением старинного бабушкиного сундука) я достала на свет довольно раритетные вещи. Иногда приятно вспомнить каким ты был раньше, учеником начальной или средней школы. Старостой класса много лет подряд, юным актером в театре Дома культуры рядом со школой, ребенком которому нравились кружки, многочисленные олимпиады, и как это ни странно, спорт. А потом всё изменилось и больше ничего из большого списка мне не нужно было.
Я точно не помню в каком возрасте мне вдруг понравилось скучать за книжкой в тишине, слушать музыку впадая в крайности, рисовать картины уходящего солнца и пейзажи леса, простирающегося на горизонте. Увлечение психологией, потом эзотерика, смесь книг Стивена Кинга и Чарльза Буковски, фильмы жанра триллер и мультфильмы о доброте. И самое во всем этом нормальное, у меня не было друзей. В принципе их и сейчас нет. И слава богу! Нет необходимости ходить с кем-то, как пушистый пудель на выставке, где тебя все деланно обожают.
Потом была соционика и вновь копание в себе. Ничего более презрительного, чем нелюбовь к себе, я не испытывала все эти долгие годы. Всю жизнь сама по себе, видимость счастливой семьи хоть и без матери, редкие прогулки где-то в другом городе и деньги. Мать я никогда не хотела искать, я знала что мой сводный брат чуть ли не гениальный мальчик. Два, а то и три иностранных языка, физика любимый предмет, поступил на юридический, любит детей. Список можно продолжать бесконечно. Тепличное животное, вот кто ты милый братик. Иногда мне хотелось войти в твою теплицу и изрезать ножом стенки парника. Солнечный свет убьет тебя. Я знаю ты никогда не был виноват что у моей семьи, нет семьи. Само слово семья и меня бросает в холодную дрожь. Наверное поэтому, мне всегда жаль тех, кто одинок.. Но во всем этом балагане я продолжала оплакивать мечту о любимой, хоть и незнакомой семье. Я всегда говорила, самокопание к добру не приводит.
В моей комнате два больших шкафа-купе. Они занимают большую часть двух стен и совсем не оставляют мне места. В моей комнате есть жутко неудобный диван-кровать, который то и разложить нету места, письменный стол, полки с кучей тетрадей и книг и одно окно. Оно всегда завешано ночными шторами. У меня нет ни одного растения в горшках. Сначала я хотела орхидеи, потом кактусы, затем декоративные розочки с маленькими бутонами. Так и не определившись я поняла что в любом случае растению в моей комнате придется умереть на холодном окне. Помните, у Габена в комнате уютно? Мой уют не в обстановке, хотя в ней все куда проще чем кажется. Вы представляете себе голые стены с обычными обоями в горошек, а у меня в это самое время висят картины с пейзажами в дорогих рамках и нескучные обои с приятным тиснением на них. Я люблю свой светильник переливающийся разноцветными лепестками роз в темноте, я люблю деревянный пол неровно покрашенный темной краской и обшарпанный в местах где я люблю кататься на стуле. Я люблю одиночество в одной единственной комнате, в маленькой комнате с одним единственным окном и огромными под самый поток великанами шкафами-купе. Видимость уюта, совсем без уютно.
Я точно не помню в каком возрасте мне вдруг понравилось скучать за книжкой в тишине, слушать музыку впадая в крайности, рисовать картины уходящего солнца и пейзажи леса, простирающегося на горизонте. Увлечение психологией, потом эзотерика, смесь книг Стивена Кинга и Чарльза Буковски, фильмы жанра триллер и мультфильмы о доброте. И самое во всем этом нормальное, у меня не было друзей. В принципе их и сейчас нет. И слава богу! Нет необходимости ходить с кем-то, как пушистый пудель на выставке, где тебя все деланно обожают.
Потом была соционика и вновь копание в себе. Ничего более презрительного, чем нелюбовь к себе, я не испытывала все эти долгие годы. Всю жизнь сама по себе, видимость счастливой семьи хоть и без матери, редкие прогулки где-то в другом городе и деньги. Мать я никогда не хотела искать, я знала что мой сводный брат чуть ли не гениальный мальчик. Два, а то и три иностранных языка, физика любимый предмет, поступил на юридический, любит детей. Список можно продолжать бесконечно. Тепличное животное, вот кто ты милый братик. Иногда мне хотелось войти в твою теплицу и изрезать ножом стенки парника. Солнечный свет убьет тебя. Я знаю ты никогда не был виноват что у моей семьи, нет семьи. Само слово семья и меня бросает в холодную дрожь. Наверное поэтому, мне всегда жаль тех, кто одинок.. Но во всем этом балагане я продолжала оплакивать мечту о любимой, хоть и незнакомой семье. Я всегда говорила, самокопание к добру не приводит.
В моей комнате два больших шкафа-купе. Они занимают большую часть двух стен и совсем не оставляют мне места. В моей комнате есть жутко неудобный диван-кровать, который то и разложить нету места, письменный стол, полки с кучей тетрадей и книг и одно окно. Оно всегда завешано ночными шторами. У меня нет ни одного растения в горшках. Сначала я хотела орхидеи, потом кактусы, затем декоративные розочки с маленькими бутонами. Так и не определившись я поняла что в любом случае растению в моей комнате придется умереть на холодном окне. Помните, у Габена в комнате уютно? Мой уют не в обстановке, хотя в ней все куда проще чем кажется. Вы представляете себе голые стены с обычными обоями в горошек, а у меня в это самое время висят картины с пейзажами в дорогих рамках и нескучные обои с приятным тиснением на них. Я люблю свой светильник переливающийся разноцветными лепестками роз в темноте, я люблю деревянный пол неровно покрашенный темной краской и обшарпанный в местах где я люблю кататься на стуле. Я люблю одиночество в одной единственной комнате, в маленькой комнате с одним единственным окном и огромными под самый поток великанами шкафами-купе. Видимость уюта, совсем без уютно.
falling down my pathetic king
Хочу съесть чужое сердце. Я не знаю каково это держать горячую, бьющуюся мышцу в обеих ладонях и сжимать её сильными пальцами. Я не представляю каково это любить мир в котором есть кто-то кроме тебя и тех вещей в которых ты нуждаешься. Крутые гаджеты, классные шмотки и красивые улыбки скалящие белоснежным оскалом. Меня нет, меня просто во всем этом нет. Ты пройдешь мимо и даже не заметишь что зеленого цвета глаза, провожают твою удаляющуюся спину. Ты тоже туда, в мир который нам навязывают истеричные образы смотрящие с глянца, топовые марки башмаков в которых не пройти по грязи осенних улиц, мелодии прокручиваемые в головах и звучащие словно похоронный марш. Туда идешь, иди. Там встретят люди с яркими лицами, дорогими одеждами и ничего не значащими словами. Меняй нас на других.
Когда это началось? Я не помню. Мне было не так много лет что бы обращать внимание на все вокруг. Я всегда была в своём уютном мире-норе и жила. Порой безрадостно, горько; счастливые минуты были отдушиной; я плакала и вновь смеялась. Мы выросли, потеряли друзей которых нам казалось оставлять в прошлом никак нельзя, мы потеряли дорогие сердцу вещи и главное что в отражении витрин, мы смотримся куда лучше, нежели в старом зеркале трюмо. Многим стыдно за родителей таких какие они есть. Никаких миллиардов купюр в карманах брюк от кутюр. Никаких тебе важных звонков с дорогих телефонов. Ничего этого нет. Обычное село, домик с подгнившей крышей, старая калитка с обшарпанным забором давно завалившимся набок и заливистый лай дворняги Палкана. Ставни на окнах давно закрыты, тебя никто не ждал. Старая мать с проседью на висках насмешливо глядит тебе в глаза. Её взгляд больше не наполнен любовью как прежде, она вторит тебе и смотрит так же как и ты, несколько долгих лет назад. Старик отец даже не выходит из дому, он прислонился к косяку двери и курит папиросу. Ты сминаешь в кармане куртки дорогую пачку сигарет и виноватым щенком просишься войти в дом.
Детства больше нет. Запах родных половиц теперь незнаком. Ты давно привык к ламинату и мягким коврам из натуральной пряжи. Хочется почувствовать босыми ногами шершавый, неровный пол, но не снимая ботинок ты идёшь вперед. Комната как и прежде - одно окно завешанное шторами и тюлем за копейки купленным при СССР, кровать с матрасом на пружинах больно въедающихся под бок, несколько книжек на пыльной полке и самодельный спичечный домик. Ты смотришь в зеркало трюмо и гадко улыбаешься самому себе. Твоя жизнь летит под откос.
Я уже не вспомню тебя, не буду смотреть как прежде, прожигая зеленого цвета глазами твою спину. Я уже больше не снимаю комнату в норе и не живу сказками Пушкина. В моих глазах не стоят реки мутных слёз, я не ругаюсь на злого дворового пса соседей. Меня, впрочем как и тебя никогда не существовало. Мы выдумали каждый свой мир. Ты бежал, я медленно шла, но в конечном итоге нас обоих засыпал февральский снег укладывая на наши могилы серую вуаль.
Мир без нас не изменится. Мы были никем.
Когда это началось? Я не помню. Мне было не так много лет что бы обращать внимание на все вокруг. Я всегда была в своём уютном мире-норе и жила. Порой безрадостно, горько; счастливые минуты были отдушиной; я плакала и вновь смеялась. Мы выросли, потеряли друзей которых нам казалось оставлять в прошлом никак нельзя, мы потеряли дорогие сердцу вещи и главное что в отражении витрин, мы смотримся куда лучше, нежели в старом зеркале трюмо. Многим стыдно за родителей таких какие они есть. Никаких миллиардов купюр в карманах брюк от кутюр. Никаких тебе важных звонков с дорогих телефонов. Ничего этого нет. Обычное село, домик с подгнившей крышей, старая калитка с обшарпанным забором давно завалившимся набок и заливистый лай дворняги Палкана. Ставни на окнах давно закрыты, тебя никто не ждал. Старая мать с проседью на висках насмешливо глядит тебе в глаза. Её взгляд больше не наполнен любовью как прежде, она вторит тебе и смотрит так же как и ты, несколько долгих лет назад. Старик отец даже не выходит из дому, он прислонился к косяку двери и курит папиросу. Ты сминаешь в кармане куртки дорогую пачку сигарет и виноватым щенком просишься войти в дом.
Детства больше нет. Запах родных половиц теперь незнаком. Ты давно привык к ламинату и мягким коврам из натуральной пряжи. Хочется почувствовать босыми ногами шершавый, неровный пол, но не снимая ботинок ты идёшь вперед. Комната как и прежде - одно окно завешанное шторами и тюлем за копейки купленным при СССР, кровать с матрасом на пружинах больно въедающихся под бок, несколько книжек на пыльной полке и самодельный спичечный домик. Ты смотришь в зеркало трюмо и гадко улыбаешься самому себе. Твоя жизнь летит под откос.
Я уже не вспомню тебя, не буду смотреть как прежде, прожигая зеленого цвета глазами твою спину. Я уже больше не снимаю комнату в норе и не живу сказками Пушкина. В моих глазах не стоят реки мутных слёз, я не ругаюсь на злого дворового пса соседей. Меня, впрочем как и тебя никогда не существовало. Мы выдумали каждый свой мир. Ты бежал, я медленно шла, но в конечном итоге нас обоих засыпал февральский снег укладывая на наши могилы серую вуаль.
Мир без нас не изменится. Мы были никем.
